|
|
c01
Поелику въ Россіи считаютъ Новый годъ по-разному, съ сего числа перестать дурить головы людямъ и считать Новый годъ повсемѣстно съ перваго января. А въ знакъ добраго начинанія и веселія поздравить другъ друга съ Новымъ годомъ, желая въ дѣлахъ благополучія и въ семьѣ благоденствія. Въ честь Новаго года учинять украшенія изъ елей, дѣтей забавлять, на санкахъ катать съ горъ. А взрослымъ людямъ піянства и мордобоя не учинять на то другихъ дней хватаетъ.
Петр I Указ от 20.12.1699
|
|
c23
Московскiя губернскiя вѣдомости
Доводится до свѣденiя жителей Москвы и губернiи, что за незаконныя сборища и смутьянскiя рѣчи о какихъ-то полетахъ людей на Луну мещанинъ Замоскворѣцкой части Никита ПЕТРОВЪ высланъ изъ Москвы подъ надзоръ полицiи въ киргизъ-кайсацкое поселенiе Байконуръ.
1848 годъ.
|
|
c27
Не будетъ у Россіи такихъ ненавистниковъ, завистниковъ, клеветниковъ и враговъ, какъ всѣ эти славянскія племена, чуть только ихъ Россія освободитъ. Я очень люблю славянъ, но знаю, что все точно такъ именно сбудется, какъ я говорю, потому что такія вещи на свѣтѣ иначе и происходить не могутъ. Начнутъ же они, по освобожденіи, свою новую жизнь именно съ того, что выпросятъ себѣ у Европы ручательство и покровительство ихъ свободѣ въ защиту отъ Россіи.
Начнутъ они непременно съ того, что убѣдятъ себя въ томъ, что Россіи они не обязаны ни малѣйшею благодарностью, напротивъ, что отъ властолюбія Россіи они едва спаслись, спаслись отъ порабощенія жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени.
Долго они не въ состояніи будутъ признать безкорыстія Россіи. Они будутъ безпрерывно трепетать за свою «свободу» и бояться властолюбія Россіи; они будутъ заискивать передъ европейскими государствами, будутъ клеветать на Россію, сплетничать на нее и интриговать противъ нея.
Особенно пріятно будетъ для освобожденныхъ славянъ высказывать и трубить на вѣсь свѣтъ, что они племена образованныя, способныя къ самой высшей европейской культурѣ, тогда какъ Россія — страна варварская, мрачный сѣверный колоссъ, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистникъ европейской цивилизаціи.
У нихъ, конечно, явятся, съ самаго начала, конституціонное управленіе, парламенты, отвѣтственные министры, ораторы, рѣчи. Ихъ будетъ это чрезвычайно утѣшать и восхищать.
Россіи надо серьезно приготовиться къ тому, что всѣ эти освобожденные славяне съ упоеніемъ ринутся въ Европу, до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и соціальными, и такимъ образомъ должны будутъ пережить цѣлый и длинный періодъ европеизма прежде, чѣмъ постигнуть хоть что-нибудь въ своемъ славянскомъ значеніи.
Между собой эти землицы будутъ вѣчно ссориться, вѣчно другъ другу завидовать и другъ противъ друга интриговать. Разумѣется, въ минуту какой-нибудь серьезной бѣды онѣ всѣ непременно обратятся къ Россіи за помощью. Какъ ни будутъ онѣ ненавистничать, сплетничать и клеветать на насъ Европѣ, заигрывая съ нею и увѣряя ее въ любви, но чувствовать-то онѣ всегда будутъ инстинктивно (конечно, въ минуту бѣды, а не раньше), что Европа естественный врагъ ихъ, что онѣ существуютъ на свѣтѣ потому, что стоитъ огромный магнитъ — Россія, которая, неодолимо притягивая ихъ всѣхъ къ себѣ, тѣмъ сдерживаетъ ихъ цѣлость и единство.
Будь окончаніе нынѣшней войны благополучно — и Россія несомненно войдетъ въ новый и высшій фазисъ своего бытія…
Ѳедоръ Михайловичъ Достоевскій
|
|
c30
Есть много старыхъ, уже сѣдыхъ либераловъ, никогда не любившихъ Россію, даже ненавидѣвшихъ ее за ея «варварство», и убѣжденныхъ въ душѣ, что они любятъ и Россію, и народъ. Все это люди отвлеченные, изъ тѣхъ, у которыхъ все образованіе и европейничанье состоитъ въ томъ, чтобъ «ужасно любить человѣчество», но лишь вообще. Если же человѣчество воплотится въ человѣка, въ лицо, то они не могутъ даже стерпѣть это лицо, стоять подлѣ него не могутъ изъ отвращенія къ нему.
Ѳедоръ Михайловичъ Достоевскій. «Дневник писателя». Февраль 1878 г.
|
|
c28
…всѣ народы происходятъ отъ перваго народа. Никто изъ нихъ не былъ созданъ особо, съ особыми голосоорудіями; всякъ заимствовалъ языкъ свой отъ отца своего и передавалъ сыну. Цѣпь сія никогда не прерывалась: слѣдственно, перваго народа первобытный языкъ долженъ непременно дойти до самыхъ послѣднихъ племенъ человѣческаго рода. Открывавшіяся въ языкахъ новыя понятія, новыми словами выражаемыя, не могутъ опровергать сего разсужденія, поскольку новыя слова всегда примечаются быть вѣтвями старыхъ…
А.С. Шишковъ адмиралъ, Президентъ Россійской академіи наукъ, министръ народнаго просвѣщенія 1824–1828 гг
|
|
c29
Между Россіей и Западомъ не можетъ быть союза ни ради интересовъ, ни ради принциповъ. Мы, русскіе, должны неизмѣнно помнить, что принципы, на которыхъ стоятъ Россія и Европа, столь противоположны, столь взаимно отрицаютъ другъ друга, что жизнь одной возможна только цѣной смерти другой. Слѣдовательно, единственная естественная политика Россіи по отношенію къ западнымъ державамъ, это не союзъ съ той или иной изъ этихъ державъ, а разъединеніе, раздѣленіе ихъ. Ибо онѣ только когда разъединены между собой, перестаютъ быть намъ враждебными — по безсилію.
Ѳ.И.Тютчевъ, 1864 г
|
|
c02
В языке МАСАНХА, изначальном языке мира ХОМАНА, существует термин «БЕКЕНХАМА». Переводится это понятие как «упраздненное время» и применяется, когда речь идет о прошлом, достоверность которого не вызывала сомнений до какого-то момента, после которого оно стало вымыслом, мифом, поскольку на смену ему пришло новое достоверное прошлое.
Макс Фрай «Гнезда химер»
|
|
c03
Я не хочу пить, да оно как-то само собой пьется.
Должность такая анафемская. Целый день по городу рыскаешь. Там рюмку выпьешь, в другом месте пива, а там, глядь, приятель пьющий встретился
нельзя не выпить.
А иной раз и сведения не получишь без того, чтоб с какой-нибудь свиньей бутылку водки не стрескать. Сегодня, например
нельзя было с агентом не выпить.
Антон Чехов «Конь и трепетная лань»
|
|
c04
— А о чем еще говорить?
— Обо всяких ученых предметах, о подвигах героев, о доблестях мужей, о славе полководцев… О старинных книгах, в конце концов…
— Читал я одну в детстве. Не сам, конечно, а Дрозд мне читал, он знал многие языки и наречия. И называлась она «Толкун-книга»…
— И о чем же она?
— Да как сказать. Там, понимаешь, трое недомерков бегают по всему свету, ищут, куда пристроить волшебное кольцо, чтобы не досталось оно Мироеду. Там и люди были, и лесные, только эти недомерки всех обошли — и царей, и королей, потому что были горазды пожра… Ой, а может, и нет, я до конца не дослушал, большой уже вырос.
— О-о! — воскликнул Принц. — Вам повезло, сэр брат! Это же знаменитая запретная «Сага о Кольце Власти»! К сожалению, немногие смогли дочитать ее до конца, не повредившись в рассудке. А те, чей разум оказался не столь крепок, стали наряжаться в одежды героев, мастерить деревянные мечи и щиты, бегать по лесам и полям на потеху добрым поселянам. Неужели у вас дозволяется читать такое даже в детстве?
— Дети тоже люди…
Михаил Успенский «Там, где нас нет»
|
|
c05
БАЛЛАДА О ПЕПЛЕОтто Ран (1944 — 45гг)
Валькирии — бабы ленивые, и они не спешат к месту битвы.
А уж на самоубийц они тем более не обращают внимания.
Поэтому маленькому Адольфу пришлось на своих коротеньких ножках самому топать до Вальхаллы.
Без всякого удовольствия встретил его Вотан.
Старому богу не понравился обрывок веревки, свисавшей с шеи пришедшего.
Но все же бог оставил дела, чтобы выслушать вождя германского народа.
— О божественный Вотан, — сказал Адольф, — германцы посрамили и англов, и саксов, и итальянцев, и французов. А самое главное — мы вырвали золото Рейна из жадных еврейских ртов!
То, что наши враги превзошли нас числом многократно и больше выковали мечей, это твоя вина, а не наша.
Я же сделал все что возможно, и поэтому мне не стыдно предстать перед твоим троном.
И отвечал ему Вотан, схватившись за голову:
— Тебе не стыдно, нечестивый?
Неужели ты забыл о том, как следует погребать героев?
Германцы гибли в России и Югославии, в Польше и Франции, но ни один из них, кроме тех, что сгорели в танках, самолетах и на кораблях, не был удостоен огня.
Ты знаешь, что закон мой непреложен: герой сожигается на костре, а трус прячется под землю.
И вот представь себе, маленький глупый Адольф, как с дымом костров в Вальхаллу идут, и идут, и идут мужчины и женщины, старики и дети, и даже грудные младенцы.
Ты знаешь, что закон мой непреложен.
Что это за народ, в котором даже старики и младенцы удостоиваются погребений героев?
Закон небес непреложен, и я отныне отдаю этому народу воинскую удачу, доблесть и славу, принадлежавшую германцам.
Ты понял меня, маленький бедный Адольф?
Маленький Адольф закричал, как дикий раненый зверь, но в Вальхалле его никто не стал слушать, и валькирии спихнули его вниз, глумясь.
Где, в каких кругах межмирья прозябает сейчас маленький черноусый Адольф?
Может быть, он пытается стяжать славу модного художника в Вене на бульваре Роз?
А может быть, служит собакой-поводырем у слепого ветерана Сталинградской битвы?
И, может быть, тогда когда-нибудь, через тысячи лет, валькирия, нависающая над Сталинградом, вспомнит о своем происхождении и сойдет с пьедестала, дробя камень… Кто знает?
Михаил Успенский «Посмотри в глаза чудовищ»
|
<< < 1 - 10 из 22 > >> |